Путешественник, многодетный отец и суперзвезда 80-х. И всё это – один человек. За одну жизнь он прожил несколько, и ему точно есть о чём рассказать. В гостях у «Жизни» певец Рома Жуков.
– Вы пережили перитонит, с чего всё началось и когда Вы поняли, что всё серьёзно?
– У меня как-то началась резкая боль, меня сразу же забрали в больницу и прооперировали.
– В какую больницу попали?
– В ужасную, она находилась на Коломенской пойме, мне сделали сначала одну неудачную операцию, потом вторую, и только на третий раз всё получилось.
– Когда Вы поняли, что после операции пошло что-то не так?
– Когда швы разошлись, поэтому меня зашивали срочно и без анестезии. Самое страшное, что всё это делали практиканты.
И прямо во время операции по телефону звонили профессору и спрашивали, что делать. А я в этот момент лежал на столе и орал: «Твари, вы что делаете?!». Но, слава богу, зашили кое-как.
Полгода я ходил с повязкой. Нужно было ждать, когда всё заживёт, только потом меня смогли прооперировать нормально. Я попал в институт проктологии, и там мне всё сделали удачно.
– Самое оригинальное заведение, где Вы были?
— Ресторан «Пивальди» в деревне Юрлово, где я сейчас живу. Когда ты туда звонишь, они говорят: «Вас приветствует самый фантастический ресторан».
Главная фишка этого заведения – там всё по 200 рублей, кроме алкогольных напитков. А в Америке мне очень понравился шведский стол, где ты платишь всего 25 долларов и выбираешь самые вкусные морепродукты.
И если твой выбор пал на краба, то тебе дают специальный молоток и доску, чтобы удобнее было доставать мясо.
– Расскажите Вашу историю семьи?
– По папиной линии мой прадед был латышом, а у бабушки фамилия была то ли Пинкауст, то ли Пинкаусус.
А потом окончание убрали, и она стала Пинк. А по маминой линии все были русские. Мама была несостоявшейся актрисой, потому что её первый муж забрал её с кинопроб и увёз обратно в Орёл.
Потом она была инженером и работала вместе с отцом в институте. Папа родился в городе Борисове, в Беларуси, а мама в Москве в 1941 году, когда началась война.
Дедушка по маминой линии Виктор Алексеевич Булычёв погиб в 1945 году, он Герой Советского Союза, в Орле его именем назван педагогический институт, в его честь стоит памятник и есть мемориальная доска.
– Куда Вы поступаете после школы?
– В Орловский институту машиностроения, но потом я перевёлся в МАИ и стал оператором станков с ЧПУ, а так я фрезеровщик 6-го разряда.
– Почему решили переезжать в Москву?
– На тот момент у мамы был какой-то давний поклонник, который приезжал к ней из Москвы в Орёл, я ей и сказал, что давай лучше жить в Москве. А со временем поменяли квартиру в Орле.
– Почему армия в Вашей жизни не случилась?
– Потому что у меня открылась язва и меня положили на две недели в Склиф, а с язвой в армию не брали. И как раз в этот период случился «Мираж».
– Вы тогда уже задумывались о музыкальной карьере?
– Конечно, я уже писал песни, и мне хотелось на сцену. Я начал проявлять себя ещё в Орле в группе «Синтез». Там я писал и пел свои первые песни. А в «Мираже» я уже понял, что и как я хочу.
– Вы попали в «Мираж» в самый первый состав, но продержались Вы там только год. Потому что было сложно?
— Начнём с того, что весь шоу-бизнес у нас начался именно с этой группы, а всем остальным «Мираж» начал показывать, как надо зарабатывать деньги.
– Вы работали на износ?
– Нет, мы ещё успевали с девочками позажиматься между 10 концертами.
– Ваши первые гастроли были какие?
– Для меня это была дилемма – либо красный диплом, который мною был заранее куплен, либо выезд в Саратов с группой «Мираж».
Естественно, я выбрал выезд и плюнул на этот техникум. И в Саратове началась невероятная жизнь, которая продлилась год.
А когда я приезжал в Москву на три часа, то мы со всеми баулами бежали сразу на горячие точки и опять там торговали. Потом улетаем в другой город и там торгуем.
В Братске мы пришли в гостиницу и рассказали администратору ресторана наши намерения. Она тут же закрывает ресторан на учёт и обзванивает всех знакомых.
А вечером дефиле – куча джинсов, наборов косметики, нижнего белья, обуви. И у нас это всё сметалось подчистую. В итоге я зарабатывал 25 рублей за концерт как клавишник и 5-7 тысяч за проданные вещи.
– На что Вы тратили такие огромные деньги?
– Ничего нельзя было купить в СССР, кроме еды. Я тратил на хорошие сигареты, которые стоили по 5 рублей пачка, и на вещи. Нельзя было купить ни квартиру, ни машину.
– Алкоголя много было в этот период Вашей жизни?
– Конечно, в основном пили коньяк три звезды.
Мы были всё время на драйве, и нам было весело, да и сейчас то же самое. Я помню, как Виктору Салтыкову в Питере доставал из унитаза его телефон.
– Поклонницы сходили с ума?
– Они всё время залезали на крышу соседнего дома, когда я жил в Мытищах, и расписывали стены дома, где я жил.
У меня поклонница Лена из Кургана, которой сейчас 35 лет. Так вот она присылала всё время какие-то грибочки маринованные. Ещё собирались у меня под дверью с магнитофоном, слушали песни и плакали… Но я старался с ними не связываться.
– Как мама реагировала?
– Мама со всеми общалась, ей часто присылали какие-то гостинцы.
– Почему Вы решили уйти из «Миража»?
– Через полгода я уже начал записывать свой сольный проект. Первой из «Миража» ушла Наталья Гулькина, затем ушла Светлана Разина. Потом появилась группа «Фея», и мне предложили в неё перейти.
Тогда были условия, что я запишу 5 песен Свете. Потом получилось так, что в «Мираже» Ветлицкая разругалась с Букреевым (Александр Букреев – сооснователь группы «Мираж». – Прим. ред.) и некого было брать солисткой.
И оставалась только наш костюмер Таня Овсиенко. Но она ни в какую не хотела идти на сцену. Но выбора у неё не было, и она хорошо втянулась в коллектив. А потом я просто выбрал более выгодное сотрудничество со Светой Разиной.
Мы выступали полтора года, я в первом отделении, а она во втором. А ещё через год я набрал свою первую группу «Маршал». И первый наш альбом вышел в 1988 году.
В 1989-м я записал второй, который тогда хорошо стрельнул. Все начали сходить с ума, но я относился к этому несерьёзно, думал, что в скором времени это всё закончится.
– Как Вы записывали песни «Первый снег» и «Пыль мечты» с Сергеем Кузнецовым?
– Когда мы были во Фрунзе, у меня возникла идея для песни, и я просто ему сказал: «Первый снег».
А через 15 минут он написал текст. «Пыль мечты» тоже написал мне Кузнецов, но, как это было, я уже не помню. Но я помню, как рождалась песня «Я люблю вас девочки».
Это было на гастролях, когда я ездил уже без «Миража» с Соколовым. Я ему предложил уложить волосы феном, потому что он был очень лохматым,
И вот, когда я укладывал волосы, у меня возникла идея написать песню про то, как мы проводим время. И так, слово за слово, у нас появился текст.
– Каким Вы запомнили Сергея Кузнецова?
– Серёга был очень простым человеком, очень лёгким в общении, но, к сожалению, его привычка к алкоголю с годами так и не прошла, это его и сгубило.
Хорошо, что все права, которые ему принадлежали, вернулись к законному владельцу – Юрию Шатунову.
– А Юру каким Вы запомнили?
– Лёгким и простым парнем, мне его очень жаль.
Из третьей (заключительной) части интервью с Ромой Жуковым вы узнаете о том, как он нашел общий язык с криминальным миром, почему в США работал посудомойщиком, а не музыкантом, и каким он стал рядом со второй супругой Ольгой.
