Завидую я нашей нынешней молодёжи. Прямо-таки чёрной завистью. Всё-то у них есть. Всё-то под рукой имеется. Любой, как говорится, каприз.
Интернет, гаджеты, электроника, средства связи, мобильные технологии… Эх, было бы что-то подобное в моё время, в девяностых лохматых годах. Хотя бы во время учёбы в медицинском.
Ведь сейчас современному студенту любой учебник можно найти посредством всего лишь тыкания пальцем в экран своего смартфона. (Смартфонов-то и в помине тогда не было.)
Да не просто учебник найти, а конкретную тему с видео-аудио сопровождениями, интерактивными фото, комментариями и прочими интересными интересностями.
А если текст или видео на иностранном языке, так и автопереводчик встроенный всегда имеется для таких случаев.
А тогда, в мою бытность «босоногую», помню, в библиотеку на другой конец города приходилось ездить за этим делом.
Или старшему курсу в ножки падать, лекции их прошлогодние выпрашивать. И то не бесплатно, а за мзду в виде ящика пенного напитка. Или «на лапу» давать неким «приближённым».
Но есть и положительная сторона сей медали. Зато у нас, представителей «поколения миллениалов» (и более ранних поколений), память-то, как мне кажется, получше будет, нежели у «центениалов» (тех, кто рождён после 2000 г.).
Ещё бы. Информация тогда была кратковременной и, соответственно, на вес золота. Приходилось «воленс-ноленс» запоминать.
«Да были люди в наше время, не то, что нынешнее племя»… — писал великий поэт Лермонтов. (Или это был Пушкин? Фет? Ахматова?… Напишите, пожалуйста, в комментариях).
Поэтому и отложились у меня в голове многие истории, с которыми я, дорогие друзья, делюсь с вами. Вот одна из тех историй:
Обычное дежурство. Лето. Хорошая погода. Дежурим с напарницей Анжелой. Работать, знамо дело, не хочется. Но, вопреки желаниям, неотвратимо прилетает «заявка» под названием «Боли в нижней части живота. Женщина, 22 года».
Радовал молодой возраст пациентки. Кучи хронических заболеваний, из которых нужно вычленять нужный диагноз, судя по всему, не предвиделось. Либо «аппендюк» у неё, либо с мочеполовой системой что-то.
По приезде на вызов в квартиру многоэтажки оказалось, что «радость» на этом заканчивается. Девушка оказалась приезжей, «приглашённой рабочей» из ближнего азиатского зарубежья. «Гастарбайтерша», если по-простому.
И совсем не понимала по-русски. Благо с ней был её, как он сам представился, муж (дядька на вид около 40 лет), который едва-едва переводил наши слова ей и наоборот.
А ещё не радовало отсутствие элементарных табуретов в квартире и вообще каких-либо предметов мебели о четырёх ногах.
Сама же девушка возлежала на полу на старом матрасе, укрытая толстым ватным одеялом.
— У вас присесть-то нам тут вообще не на что? – с неудовольствием поинтересовалась Анжела у «нашего» мужа. Тот в ответ лишь поцокал языком и виновато развёл руками.
— Экономисты, блин… — тихонько проворчала напарница, садясь на корточки и доставая папку для заполнения данных пациента. — Я понимаю, живут небогато, но уж на одну тубаретку-то одну можно было «разориться»…
Я тем временем начал собирать анамнез у пациентки (через «переводчика»), — когда заболел живот, как, почему, чем сопровождались боли, что сему предшествовало и так далее. Пропальпировал живот. Живот вроде не хирургический, острых болей нет.
— Стул у неё когда был? Какой? – уточнил я. Муж посовещался с супругой.
— Неть. – выдал он через некоторое время.
— Что «нет»?
— Стул не быль.
— Мм… Но когда-то же он был?
— Как она приехаль, так и не быль. – пожал плечами «переводчик».
— А когда она приехала?
— Одна недель.
— Неделю назад?
— Да.
Это что же, тогда получается, ОКН? (острая кишечная непроходимость)? Ещё и недельной давности…
— Плохо дело. – немного подумав, заключил я, обратившись к мужу.
— А что плох? – заволновался тот.
— Плохо, что стула у неё уже неделю нет. Давайте, собирайте документы, будем оформлять.
Муж, немного потоптавшись, убежал из комнаты. Я жестами показал девушке, что надо одеваться. Та, поняв это, встала и пошла в ванную. Видимо, за «мыльно-рыльными» принадлежностями.
Как же всё-таки плохо не знать язык той страны, куда ты приезжаешь на место жительства и работы, — подумалось мне тогда. Ладно, если есть рядом кому переводить.
А так одной ни скорой помощи ничего не объяснишь, ни полиции, если вызывать оных придётся. Так и погибают некоторые, не сумев толком объяснить ситуацию. Случаи описаны в средствах массовой информации.
Помню, в детстве зачитывался фантастическим рассказом Виталия Губарева «Путешествие на Утреннюю звезду» (этот же автор, кстати, написал и «Королевство кривых зеркал»).
Так вот, там рассказывается, как четверо подростков-землян попадают на чужую планету. И общаются они с тамошними инопланетянами с помощью специального «чемоданчика-голосового переводчика».
Когда же и у нас в реальности появятся такие «чемоданчики»? — думалось мне тогда. Доживём ли? Ну что ж, дожили. Любой переводчик теперь можно скачать себе на телефон.
Общайся теперь свободно хоть с португальцем, хоть с коренным жителем Кот-д’Ивуара. А хоть и с теми самыми «гастарбайтерами» с ближнего зарубежья.
Но, вернёмся в то время, когда ещё «сказка не была былью». Мы с Анжелой закончили заполнять «бюрократию», а наши супруги что-то не торопились появляться.
— Муж, по-моему, вообще из квартиры выходил. – пробормотала Анжела, собирая чемодан.
— Из квартиры? Куда?
В это же время в прихожей вдруг распахнулась дверь, и в коридор, запыхавшись, зашел муж. В руках он держал… две металлические табуретки с мягкими, потрёпанными, круглыми сиденьями.
— Вот! Принёс! – торжественно провозгласил он.
— Что? — не понял я.
— Ну вы же сами просиль: «Где стул, когда стул, плохо, что нет стул…». Вот вам два стул.
Мы с Анжелой переглянулись, не зная, что делать: плакать или смеяться. В это время открылась дверь ванной, и оттуда осторожно показалась голова пациентки…
Чуть позже, наконец, всё выяснилось. Муж, подумав, что мы всё-таки настаиваем на появление в этом доме стульев, помчался по соседям, дабы попросить их у них.
Бегал долго, пока в одной квартире не пошли ему навстречу и даже отдали ему эти табуретки в безвозмездное пользование.
Супруга же, побоявшись оставаться с незнакомыми людьми наедине, просто-напросто ушла и заперлась в ванной комнате. «Стул» же, тот самый, всё-таки имел место не далее чем вчера вечером.
В больнице, куда мы увезли болезную, ничего страшного не подтвердили, ни ОКН, ни «аппендюк». Отправили домой с кишечной коликой. Съела, видать, что-то не то.
Ну, зато (нет худа без добра) у молодой семьи теперь хоть мебель какая-никакая дома появилась.
А я с той поры при разговоре с «иностранными специалистами» напрочь убрал из своего лексикона всякие там «стулья» и прочие медицинские обозначения. Хоть и грубо порой получается, зато вполне доступно. И без всяких там «чемоданчиков-переводчиков».
